Я смею всё, что можно человеку, кто смеет больше, тот не человек! ©
POV Ruki.
Я люблю свою группу. Нет, не так… я её обожаю. Нет, не то слово. Моя группа – это моя жизнь. Я не преувеличиваю, нет. Я полностью принадлежу группе, и каждый день живу, как в огне. Моя жизнь бесконечные репетиции, съемки, репетиции, концерты и снова репетиции. Вам, конечно же, кажется, что из нас всех только Кай так помешан на репетициях? О нет, это далеко не так. Просто он более… ответственный, чем мы. Он всегда узнает, « какого черта мы ещё не на репетиции», но всегда смеется при этом, хотя он и «грозный лидер-сан». Нет, он действительно сердится, когда мы опаздываем, но, в конечном счете, он без труда собирает всю группу, потому что знает, что музыка – это то без чего мы не смогли бы жить в этом мире и только она спасает нас от одиночества и серости этого унылого общества. Мы можем дурачиться, мы можем наглеть, мы можем быть добрыми, а можем вопить и в ярости крушить все вокруг нас… это всего лишь имидж навязанный компанией. То какие мы на самом деле никогда и никто не узнает. Все это остается за дверьми наших квартир и, пожалуй, студии, но лишь тогда, когда там нет камер и визгливых журналистов.
Слышу слабый вздох и перевожу взгляд. Ах да… я же не сказал, где нахожусь. Квартира Таканори Матсумото, (самое засекреченное место в Токио иначе поклонницы давно бы разорвали меня на сувениры), то есть моя, а точнее гостиная в моем доме. Завтра концерт и от осознания этого у меня разламываются виски. Я сижу на ковре, откинув голову на кресло и лишь изредка лениво поворачиваю голову, чтобы уткнуться взглядом на человека лежащего на диване. Кажется, он начал подавать признаки жизни…
- Ксо! – голос выводит меня из задумчивости… такой хриплый, сонный и усталый.
- Проснулся, Кою?
- Черт… Руки?
- Нет, блин, Белоснежка. Ты как? – я усмехнулся и, прикрыв глаза, вновь откинул голову на кресло.
- Похоже, что хреново, – мрачно констатировал Уруха и, сев на диване, укрытый пледом только по пояс, потянулся. – Сколько я проспал?
- Часа три-четыре не больше, – усмехнувшись, добавляю, – однако время твоего сна далеко не пропорционально количеству того, что ты выпил.
- Ой, умолкни, мелкий, – беззлобно бросает он, зевая и потягиваясь…
POV Uruha.
- Ой, умолкни, мелкий, – беззлобно бросаю фразу в сторону Руки и с наслаждением потягиваюсь.
Голова трещит так, что просто ужас, а ещё ноет все тело от лежания на неудобном диване. А почему я на диване? А, блин точно, я же тут уснул. Нельзя мне столько пить!.. Вздрагиваю, вспоминая, что завтра у нас концерт, и обнимаю руками колени, опираясь на них лбом. Как же хорошо, что мелкий вовремя заметил мое состояние и выпроводил Кая и Аоя домой. Мелкий… Улыбаюсь, одновременно подергивая плечами. Черт, холодновато у него все-таки, а я теплолюбивое существо. Ну, ничего потерплю, в конце концов сам виноват, нефиг было танцевать стриптиз на столе и скидывать с себя одежду. Смеюсь, вспоминая, как Така стаскивал меня со стола, при этом он сам тоже смеялся, а еще успевал ворчать что-то про «не в меру озабоченных уток». Поднимаю голову, ища взглядом Таканори. Опять стоит возле окна, обняв себя руками. Дурацкий жест выверенный годами и выученный мной до такой степени, что я даже знаю, что будет дальше. Обнимет себя руками… ага, уже есть… прислонится лбом к стеклу. Вздохнет. Дернется. Задумчиво посмотрит на пачку сигарет. Швырнет что-нибудь… о черт, Руки, ну почему ты всегда кидаешься именно моими подарками? Потом снова вздохнет и, обхватив себя руками, прошаркает в комнату, нарочно закрывая дверь, хотя знает, что уже через несколько секунд в спальню войду я.
С улыбкой качаю головой. Малыш Таканори, когда же ты уже прекратишь волноваться по поводу группы? Не думай о будущем, пока мы все сейчас с тобой, ты знаменит и любим, что же нужно тебе еще? Обхватив себя руками, идешь мимо меня в спальню. Да черт с ним с этим ритуалом, ты нужен мне прямо сейчас. Встаю с дивана и в два шага догоняю, обнимая тебя и губами касаясь плеча. Вздрогнув, ты расслабляешься, поняв, что кроме меня больше никто бы не смог вот так безнаказанно коснуться тебя. Руки… мой любимый Руки, что же ты со мной делаешь, малыш?..
POV Ruki.
Ну, вот… опять она напала на меня. Эта глупая депрессия, так не вовремя. Кою тут и концерт завтра, но мысль о будущем Газетто не дает мне покоя. Шиматта, опять мурашки по коже и холод. Обхватываю себя руками, касаясь лбом стекла и тяжело вздыхая. Опять эта непривычная тишина, ещё Уру затих, как, будто в рот воды набрал. Морщусь и, шаркая ногами по полу, бреду в свою спальню, чтобы вновь закрыть за собой дверь, в принципе зная, что она тут же отворится и внутрь войдет мой Уру. Но те несколько секунд, что дверь закрыта заставляют меня мучиться неведением. А вдруг не придет?!
Чувствую, как меня останавливают и прижимают к себе, защищая от холода теплом своего тела. В сердце рождается какая-то странная нежность, и я улыбаюсь, откидывая голову на плечо и отдаваясь под защиту сильных рук. Провожу кончиком пальца по выступающим венкам на внешней стороне его ладони, чувствуя, как моей шеи касаются теплые губы.
- Руки
Мое имя срывается с его губ так, будто это яблоко падает с ветки и катится по ковру из листьев. Яблоко – запретный плод, нэ? Шепот ласковый и горячий, обжигающие прикосновения ладоней к моему телу… Черт, я не смогу долго выдержать это. Оборачиваясь, обнимаю его за талию и делаю шаг назад, упираясь спиной в стену, подставляя шею и грудь под неторопливые и нежные поцелуи. Мой Уру…
POV Uruha.
Касаюсь губами твоей шеи, вдыхая твой запах и сходя от него с ума. Руки, ты божественен. Я знаю, что ты миллионы раз слышал это, но я никогда не устану тебе это повторять. Никогда не устану говорить тебе, о том насколько ты великолепен.
- Руки…
Имя срывается с губ с легкой тяжестью запретного плода. Шепчу что-то, ладонями лаская идеальное тонкое тело, что сейчас принадлежит только мне и никто и никогда не заставит меня от него отказаться. Ни за какие блага мира не отпущу его, ведь невозможно отпустить, когда так доверчиво прижимаются, когда целуют с такой нежностью, когда горячие руки, сплетенные на шее и тихий шепот:
- Мой Уру…. – заставляют задохнуться от сладкой дрожи в теле, как после того, когда слегка ударит током.
Вжимая его своим телом в стену, постепенно опускаясь перед ним на колени, неторопливо целуя каждый кусочек кожи и прижимаясь щекой к животу, рисуя по телу непонятные узоры. Слегка усмехнувшись, надавливаю ладонью на его пах, целуя низ живота. Така тихонько стонет и нетерпеливо подается мне навстречу, молчаливо приказывая стать быстрее. Но я лишь тихонько смеюсь. Малыш Руки, ты как всегда нетерпелив. Медленно качаю головой и подхватываю его на руки, осторожно относя в спальню, как самое дорогое сокровище. Хотя, почему как?
Осторожно укладываю его на кровать и нависаю сверху, проводя ладонью по щеке. Он мурчит и трется об нее щекой, как котенок. Смеюсь и вновь приникаю к его губам, нежно целуя, даря ему всего себя.
POV Ruki.
Кою, ну почему когда не надо ты так… медлителен… Ах, ещё.. умоляю коснись меня ещё. Ты лишь качаешь головой и, подхватив на руки, относишь в спальню, бережно укладывая на кровать. Уру,… почему ты так нежен со мной? Я не хрустальный, не разобьюсь… Ты не даешь мне сказать и слова, вновь целуя меня, без остатка отдавая себя. Обнимаю тебя и притягиваю к себе, углубляя поцелуй, делая его более желающим и страстным. Выгибаясь, потираюсь пахом о его пах, с удовлетворением замечая искорки похоти в его глазах. Тянусь руками к его ремню, кое-как расстегивая его и стараясь стянуть с него брюки, чудом уцелевшие на нем после его *феноменального* танца на столе. Поняв намек, Кою быстро раздевается, помогая мне стянуть с себя остатки одежды. Каждое прикосновение его рук к моему телу отдается в теле маленькой вспышкой наслаждения. Облизываю губы и притягиваю его к себе для поцелуя. Ками, как же сладко сейчас быть рядом с ним и никакие сомнения не нужны…
Переворачиваюсь на живот, бесстыдно разводя ноги, и поворачиваю голову, умоляющим взглядом смотря на Уруху.
POV Uruha.
Черт… Руки, почему ты так сексуален?! Невозможно сдержать себя рядом с тобой… За такой твой взгляд я готов продать душу… тебе же. Хотя она и так уже принадлежит тебе.
- Смазка, – шепчу тебе на ухо, и ты вытягиваешь руку по направлению к тумбочке.
Пока я роюсь одной рукой в ящике, ты берешь вторую мою ладонь и облизываешь мои пальцы, смотря на меня умоляюще-похотливым и одновременно невинным взглядом. Нашарив в тумбочке заветный тюбик и кое-как открыв его, я быстро смазал свою плоть и анус Руки, подхватив руками его бедра и поставив в коленно-локтевую позу.
- Потерпи, малыш, будет немного больно, – прошептал я ему на ушко и услышал в ответ только стон.
Осторожно толкнувшись внутрь его тела, я замер, стараясь не сделать ему слишком больно, но он сам подался мне навстречу, насаживаясь на мой член. Закусив губу, я начал осторожно двигаться внутри него, но черт…. Как же трудно было сдерживать себя!
- Сильнее, – услышал я его стон и от него у меня совсем исчез самоконтроль.
Ускорив темп движений внутри него, я потерялся в ощущениях, отдавшись под власть наслаждения. Это было так… сладко, нежно, горячо и безумно. Как будто каждый раз как первый. Я притянул его к себе, приникая губами к беззащитной шее, жадным поцелуем-укусом ставя свою метку на коже Руки. Мой! И только мой! Опустив руку на его плоть, уже давно прилично возбужденную, я заскользил ладонью, стараясь доставить любимому как можно больше удовольствия.
- Уру я… – беспомощный шепот Руки только усилил мои чувства, подталкивая все ближе к оргазму.
- Сейчас, Ру, сейчас…
Ещё пара резких толчков и движений ладонью, и Руки кончив, обессилено повалился на кровать, а за ним следом и я. Кое-как отдышавшись, я поцеловал его в шею и скатился с его тела, укладываясь рядом и касаясь ладонью его щеки.
- Руки… ты великолепен.
- Ты говоришь так каждый раз, – слабо улыбнулся он, и накрыл мою ладонь своей.
- Я люблю тебя, малыш, – улыбнувшись, прошептал я ему на ухо, притягивая его к себе и укладывая поудобнее.
- Я тебя тоже, Уру… мой Уру.
Я люблю свою группу. Нет, не так… я её обожаю. Нет, не то слово. Моя группа – это моя жизнь. Я не преувеличиваю, нет. Я полностью принадлежу группе, и каждый день живу, как в огне. Моя жизнь бесконечные репетиции, съемки, репетиции, концерты и снова репетиции. Вам, конечно же, кажется, что из нас всех только Кай так помешан на репетициях? О нет, это далеко не так. Просто он более… ответственный, чем мы. Он всегда узнает, « какого черта мы ещё не на репетиции», но всегда смеется при этом, хотя он и «грозный лидер-сан». Нет, он действительно сердится, когда мы опаздываем, но, в конечном счете, он без труда собирает всю группу, потому что знает, что музыка – это то без чего мы не смогли бы жить в этом мире и только она спасает нас от одиночества и серости этого унылого общества. Мы можем дурачиться, мы можем наглеть, мы можем быть добрыми, а можем вопить и в ярости крушить все вокруг нас… это всего лишь имидж навязанный компанией. То какие мы на самом деле никогда и никто не узнает. Все это остается за дверьми наших квартир и, пожалуй, студии, но лишь тогда, когда там нет камер и визгливых журналистов.
Слышу слабый вздох и перевожу взгляд. Ах да… я же не сказал, где нахожусь. Квартира Таканори Матсумото, (самое засекреченное место в Токио иначе поклонницы давно бы разорвали меня на сувениры), то есть моя, а точнее гостиная в моем доме. Завтра концерт и от осознания этого у меня разламываются виски. Я сижу на ковре, откинув голову на кресло и лишь изредка лениво поворачиваю голову, чтобы уткнуться взглядом на человека лежащего на диване. Кажется, он начал подавать признаки жизни…
- Ксо! – голос выводит меня из задумчивости… такой хриплый, сонный и усталый.
- Проснулся, Кою?
- Черт… Руки?
- Нет, блин, Белоснежка. Ты как? – я усмехнулся и, прикрыв глаза, вновь откинул голову на кресло.
- Похоже, что хреново, – мрачно констатировал Уруха и, сев на диване, укрытый пледом только по пояс, потянулся. – Сколько я проспал?
- Часа три-четыре не больше, – усмехнувшись, добавляю, – однако время твоего сна далеко не пропорционально количеству того, что ты выпил.
- Ой, умолкни, мелкий, – беззлобно бросает он, зевая и потягиваясь…
POV Uruha.
- Ой, умолкни, мелкий, – беззлобно бросаю фразу в сторону Руки и с наслаждением потягиваюсь.
Голова трещит так, что просто ужас, а ещё ноет все тело от лежания на неудобном диване. А почему я на диване? А, блин точно, я же тут уснул. Нельзя мне столько пить!.. Вздрагиваю, вспоминая, что завтра у нас концерт, и обнимаю руками колени, опираясь на них лбом. Как же хорошо, что мелкий вовремя заметил мое состояние и выпроводил Кая и Аоя домой. Мелкий… Улыбаюсь, одновременно подергивая плечами. Черт, холодновато у него все-таки, а я теплолюбивое существо. Ну, ничего потерплю, в конце концов сам виноват, нефиг было танцевать стриптиз на столе и скидывать с себя одежду. Смеюсь, вспоминая, как Така стаскивал меня со стола, при этом он сам тоже смеялся, а еще успевал ворчать что-то про «не в меру озабоченных уток». Поднимаю голову, ища взглядом Таканори. Опять стоит возле окна, обняв себя руками. Дурацкий жест выверенный годами и выученный мной до такой степени, что я даже знаю, что будет дальше. Обнимет себя руками… ага, уже есть… прислонится лбом к стеклу. Вздохнет. Дернется. Задумчиво посмотрит на пачку сигарет. Швырнет что-нибудь… о черт, Руки, ну почему ты всегда кидаешься именно моими подарками? Потом снова вздохнет и, обхватив себя руками, прошаркает в комнату, нарочно закрывая дверь, хотя знает, что уже через несколько секунд в спальню войду я.
С улыбкой качаю головой. Малыш Таканори, когда же ты уже прекратишь волноваться по поводу группы? Не думай о будущем, пока мы все сейчас с тобой, ты знаменит и любим, что же нужно тебе еще? Обхватив себя руками, идешь мимо меня в спальню. Да черт с ним с этим ритуалом, ты нужен мне прямо сейчас. Встаю с дивана и в два шага догоняю, обнимая тебя и губами касаясь плеча. Вздрогнув, ты расслабляешься, поняв, что кроме меня больше никто бы не смог вот так безнаказанно коснуться тебя. Руки… мой любимый Руки, что же ты со мной делаешь, малыш?..
POV Ruki.
Ну, вот… опять она напала на меня. Эта глупая депрессия, так не вовремя. Кою тут и концерт завтра, но мысль о будущем Газетто не дает мне покоя. Шиматта, опять мурашки по коже и холод. Обхватываю себя руками, касаясь лбом стекла и тяжело вздыхая. Опять эта непривычная тишина, ещё Уру затих, как, будто в рот воды набрал. Морщусь и, шаркая ногами по полу, бреду в свою спальню, чтобы вновь закрыть за собой дверь, в принципе зная, что она тут же отворится и внутрь войдет мой Уру. Но те несколько секунд, что дверь закрыта заставляют меня мучиться неведением. А вдруг не придет?!
Чувствую, как меня останавливают и прижимают к себе, защищая от холода теплом своего тела. В сердце рождается какая-то странная нежность, и я улыбаюсь, откидывая голову на плечо и отдаваясь под защиту сильных рук. Провожу кончиком пальца по выступающим венкам на внешней стороне его ладони, чувствуя, как моей шеи касаются теплые губы.
- Руки
Мое имя срывается с его губ так, будто это яблоко падает с ветки и катится по ковру из листьев. Яблоко – запретный плод, нэ? Шепот ласковый и горячий, обжигающие прикосновения ладоней к моему телу… Черт, я не смогу долго выдержать это. Оборачиваясь, обнимаю его за талию и делаю шаг назад, упираясь спиной в стену, подставляя шею и грудь под неторопливые и нежные поцелуи. Мой Уру…
POV Uruha.
Касаюсь губами твоей шеи, вдыхая твой запах и сходя от него с ума. Руки, ты божественен. Я знаю, что ты миллионы раз слышал это, но я никогда не устану тебе это повторять. Никогда не устану говорить тебе, о том насколько ты великолепен.
- Руки…
Имя срывается с губ с легкой тяжестью запретного плода. Шепчу что-то, ладонями лаская идеальное тонкое тело, что сейчас принадлежит только мне и никто и никогда не заставит меня от него отказаться. Ни за какие блага мира не отпущу его, ведь невозможно отпустить, когда так доверчиво прижимаются, когда целуют с такой нежностью, когда горячие руки, сплетенные на шее и тихий шепот:
- Мой Уру…. – заставляют задохнуться от сладкой дрожи в теле, как после того, когда слегка ударит током.
Вжимая его своим телом в стену, постепенно опускаясь перед ним на колени, неторопливо целуя каждый кусочек кожи и прижимаясь щекой к животу, рисуя по телу непонятные узоры. Слегка усмехнувшись, надавливаю ладонью на его пах, целуя низ живота. Така тихонько стонет и нетерпеливо подается мне навстречу, молчаливо приказывая стать быстрее. Но я лишь тихонько смеюсь. Малыш Руки, ты как всегда нетерпелив. Медленно качаю головой и подхватываю его на руки, осторожно относя в спальню, как самое дорогое сокровище. Хотя, почему как?
Осторожно укладываю его на кровать и нависаю сверху, проводя ладонью по щеке. Он мурчит и трется об нее щекой, как котенок. Смеюсь и вновь приникаю к его губам, нежно целуя, даря ему всего себя.
POV Ruki.
Кою, ну почему когда не надо ты так… медлителен… Ах, ещё.. умоляю коснись меня ещё. Ты лишь качаешь головой и, подхватив на руки, относишь в спальню, бережно укладывая на кровать. Уру,… почему ты так нежен со мной? Я не хрустальный, не разобьюсь… Ты не даешь мне сказать и слова, вновь целуя меня, без остатка отдавая себя. Обнимаю тебя и притягиваю к себе, углубляя поцелуй, делая его более желающим и страстным. Выгибаясь, потираюсь пахом о его пах, с удовлетворением замечая искорки похоти в его глазах. Тянусь руками к его ремню, кое-как расстегивая его и стараясь стянуть с него брюки, чудом уцелевшие на нем после его *феноменального* танца на столе. Поняв намек, Кою быстро раздевается, помогая мне стянуть с себя остатки одежды. Каждое прикосновение его рук к моему телу отдается в теле маленькой вспышкой наслаждения. Облизываю губы и притягиваю его к себе для поцелуя. Ками, как же сладко сейчас быть рядом с ним и никакие сомнения не нужны…
Переворачиваюсь на живот, бесстыдно разводя ноги, и поворачиваю голову, умоляющим взглядом смотря на Уруху.
POV Uruha.
Черт… Руки, почему ты так сексуален?! Невозможно сдержать себя рядом с тобой… За такой твой взгляд я готов продать душу… тебе же. Хотя она и так уже принадлежит тебе.
- Смазка, – шепчу тебе на ухо, и ты вытягиваешь руку по направлению к тумбочке.
Пока я роюсь одной рукой в ящике, ты берешь вторую мою ладонь и облизываешь мои пальцы, смотря на меня умоляюще-похотливым и одновременно невинным взглядом. Нашарив в тумбочке заветный тюбик и кое-как открыв его, я быстро смазал свою плоть и анус Руки, подхватив руками его бедра и поставив в коленно-локтевую позу.
- Потерпи, малыш, будет немного больно, – прошептал я ему на ушко и услышал в ответ только стон.
Осторожно толкнувшись внутрь его тела, я замер, стараясь не сделать ему слишком больно, но он сам подался мне навстречу, насаживаясь на мой член. Закусив губу, я начал осторожно двигаться внутри него, но черт…. Как же трудно было сдерживать себя!
- Сильнее, – услышал я его стон и от него у меня совсем исчез самоконтроль.
Ускорив темп движений внутри него, я потерялся в ощущениях, отдавшись под власть наслаждения. Это было так… сладко, нежно, горячо и безумно. Как будто каждый раз как первый. Я притянул его к себе, приникая губами к беззащитной шее, жадным поцелуем-укусом ставя свою метку на коже Руки. Мой! И только мой! Опустив руку на его плоть, уже давно прилично возбужденную, я заскользил ладонью, стараясь доставить любимому как можно больше удовольствия.
- Уру я… – беспомощный шепот Руки только усилил мои чувства, подталкивая все ближе к оргазму.
- Сейчас, Ру, сейчас…
Ещё пара резких толчков и движений ладонью, и Руки кончив, обессилено повалился на кровать, а за ним следом и я. Кое-как отдышавшись, я поцеловал его в шею и скатился с его тела, укладываясь рядом и касаясь ладонью его щеки.
- Руки… ты великолепен.
- Ты говоришь так каждый раз, – слабо улыбнулся он, и накрыл мою ладонь своей.
- Я люблю тебя, малыш, – улыбнувшись, прошептал я ему на ухо, притягивая его к себе и укладывая поудобнее.
- Я тебя тоже, Уру… мой Уру.